Полина: Фотографируете ли вы свои выставки? Кто обычно этим занимается: вы или музей?
Алёна К: Мы стараемся документировать все свои проекты, не только выставки. Это архив, к которому мы постоянно обращаемся. Сейчас все музеи понимают, что если выставка временная, то её нужно сфотографировать, чтобы сохранить результат проделанной работы: ведь иногда от неё не остаётся ни каталогов, ни публикаций. Так что, документируя выставки, мы оставляем подарок для будущего исследователя. Музейщики тоже это понимают, поэтому всегда идут навстречу в вопросах, касающихся организации съёмок.
У нас уже даже сложился пул знакомых выставочных фотографов. Это отдельный жанр, не похожий, например, на интерьерную фотографию: иногда у экспонатов нет антибликового стекла и важно найти правильный правильный ракурс — не все знают об этих подвохах.
Ольга: Вообще, архивировать, переживать и перерабатывать итоги выставки нужно как минимум из уважения к себе и к команде. Над каждым проектом работает множество прекрасных специалистов, и мы собираем архив в том числе и для них — как дань уважения друг к другу, это как чистка зубов.
Полина: Вы тратите много времени не только на съёмку, но и на написание текстов к проектам, причём на двух языках: русском и английском. Почему это важно?
Алёна К: Всегда хорошо вывести проект за пределы нашей внутренней кухни. Обычно я начинаю заниматься этим сразу после открытия выставки. Во время пандемии многие из них оказались виртуальными, но даже тогда удавалось придумать какие-то способы их продвижения. Кстати, благодаря этому нас стали звать в разные образовательные инициативы. Например, для выставки к 20-летию ММOМА (той, где было 20 кураторов) в карантин на рубеже 2019 и 2020 годов нам предложили сделать эфир об истории её создания, источниках вдохновения и особенностях работы с кураторами. Вообще, мы стараемся выходить за рамки привычных форматов продвижения, хотя, конечно, пользуемся и традиционной почтовой рассылкой.
Полина: Помогает ли присутствие в публичном поле получать новые заказы?
Ольга: Есть три одинаково важных категории людей, которым мы хотим о себе рассказать. Во-первых, архитекторам — людям, с которыми мы хотим работать, с кем хотим состоять в одной команде. Я, как руководитель, — в хорошем и плохом смысле заложник талантов своих коллег.
Заказчикам наша публичность, скорее, просто помогает подтвердить свой выбор, а приходят они обычно после рекомендации. Или после того как увидели работу, чаще даже своими глазами, чем на фото.
И третья важная составляющая, для чего мы вообще занимаемся продвижением, — это диалог с внешним миром, с профессиональным сообществом — людьми, с которыми мы существуем в едином контексте. То, что сейчас происходит с Россией, — безусловно, культурная изоляция. И нам нужно стараться поддерживать коммуникацию со всеми. Даже если мы показываем проекты, сделанные в России, нам нужно найти способ корректно о них рассказать, чтобы не прерывать взаимное культурное обогащение и обмен.
Полина: Как вы начали работать за границей и с какими трудностями встретились на международном рынке?
Ольга: Мы всегда контактировали с иностранными кураторами и другими деятелями культуры. Сейчас большая часть наших проектов не в России. Мы ведём их на английском и стали больше путешествовать, но нам ещё предстоит переподготовить свою юридическую и экономическую базу и вообще перенастроить некоторые привычные технологии. Конечно, это пока заметно усложняет процесс: нужно время, чтобы вникнуть в местные материалы и специфику работы. Как правило, на местах есть для этого специальные гиды либо мы объединяемся с локальными бюро. Но в целом, мы всё равно выбираем прежде всего заказчика, сроки, проект, который нас будет захватывать, а всё остальное находится в процессе, хоть первое время это и нелегко.
